В свое время ЮАР считалась экономическим центром Африки, а Йоханнесбург называли «африканским Нью-Йорком». Страна процветала, у нее была собственная атомная и космическая промышленности. Единственной проблемой был режим апартеида – раздельного проживания черного большинства от белого меньшинства. В города пускали только тех черных, кто имел специальное разрешение, жил там до Второй мировой войны или работал. Все остальное черное население (которое было, между прочим, отнюдь не аборигенами, а рабочей силой или мигрантами из соседних государств) жило в «бантустанах» или в «тауншипах».

По сути, жаловаться на судьбу черным было не с руки – с экономической точки зрения жизнь в бантустанах была гораздо лучше, чем в соседних африканских государствах. Однако апартеид был неприемлем для свободной Европы (которая ввела санкции против ЮАР), а сами черные жители Южной Африки постепенно начали бороться за свои права. Символом борьбы стал заключенный террорист Нельсон Мандела – во многом это произошло благодаря его крайне радикальной жене Винни Мандела, пиарившей мужа на всех углах. В итоге южноафриканские власти вынуждены были сначала освободить Манделу, а затем и провести всеобщие выборы, на которых Мандела победил.



На этом обычно поклонники Манделы заканчивают свой рассказ, словно не замечая, что произошло дальше. По сути никакой апартеид не был отменен – он просто превратился из белого в черный (Мандела, справедливости ради, пытался бороться с этими перекосами, однако эта борьба закончилась ничем). Белые были объявлены источником всех бед и напастей, и за один только год из бантустанов в города перекочевало несколько миллионов негров. В Йоханнесбурге сразу же наступил хаос, который продолжается вплоть до сегодняшнего дня – местные Швондеры-сквоттеры загадили небоскребы и многоэтажки города, причем в буквальном смысле. Привезли они с собой и свои порядки. Так, перед чемпионатом мира по футболу в ЮАР на множестве туристических сайтов и в блогах знающих людей висели ликбезы для тех, кто рискнет отправится в ЮАР поболеть за любимую команду. Лейтмотив всех предупреждений был следующий – в столице мирового футбола 2010 года вас могут убить за фотоаппарат или пару кроссовок. Белым девушкам вообще нельзя появляться в центре города в одиночку – освободившиеся от апартеида черные граждане не просто попытаются ее ограбить, но и захотят излечиться с ее помощью от СПИДа (у части населения бытует мнение, что сделать это можно переспав с белой девственницей).

Неудивительно, что последние приличные белые районы в стране не просто окружены колючей проволокой – по этой проволоке идет ток, а сами районы патрулируются вооруженной охраной. Экономика страны потеряла былую привлекательность и темпы развития. На сегодняшний день черные составляют 80% населения страны, и каждый четвертый взрослый из них не имеют работу. Для сравнения – среди белых уровень безработицы составляет 6,6%, и зарабатывают они в целом в 6 раз больше черных. Космическая и ядерная программа свернуты. ЮАР превращается из локомотива африканского развития в обычную африканскую страну с ее проблемами.

Таким образом свобода черного населения, которую добился Мандела, не привела ни к какому цивилизационному прорыву Южной Африки – скорее регрессу. Страна фактически повторила опыт других африканских государств, изгнавших белых и взявших управление странами в свои руки. Итог везде один – падение уровня культуры и производства, нестабильность, иногда переходящая в гражданские войны. Африканские народы доказали, что на сегодняшний день они не в состоянии эффективно управлять своими территориями. Все чаще стали говорить о том, что белым неплохо бы вернуться и навести порядок – однако белые предпочитают лишь извлекать из этих территорий полезные ресурсы. В итоге Африка сейчас реколонизируется – но не столько Европой, сколько Китаем.

###

Геворг Мирзаян